Старожилы Электростали хорошо помнят активного общественника нашего города, инженера-химика Дмитрия Ивановича Корнеева. В 1917 году он возглавлял на Глуховке и в Затишье красногвардейские отряды, устанавливал в Богородском крае Советскую власть. Сыну Дмитрия Ивановича — Владимиру — фронтовому разведчику, посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Д. И. Корнеев был большим любителем литературы и искусства. Это ему мы обязаны тем, что сейчас в Ногинском краеведческом музее находится более двух десятков шедевров русской живописи. И вот как это произошло.
Как-то ещё в первые послевоенные годы между директором музея А. И. Смирновым и Корнеевым произошёл такой разговор:
— Вы не пробовали, Александр Иванович, разыскать морозовскую картинную галерею?
— Нет. Даже не слышал о ней, — ответил Смирнов.
А ведь она должна где-то быть, — заметил Корнеев. — Я отлично помню, как в дни революции мы реквизировали эти картины и передали их тогда руководителям Глуховского рабочего клуба. Там было немало полотен больших русских мастеров.
Друзья решили во что бы то ни стало отыскать следы картинной галереи бывшего владельца Богородско-Глуховской мануфактуры А. И. Морозова и уже через несколько дней побывали в клубе Глуховского комбината. Но ни в его залах, ни в фойе, ни в других комнатах никаких картин не было.
Много часов провели они в архивах Глуховки, и, наконец, в руки неутомимым искателям попалась та самая опись бесценных полотен. Их было двадцать шесть, когда-то украшающих особняк фабриканта Арсения Морозова, а потом перешедших к народу. Но где они? Ведь прошло с тех бурных дней 17-го года почти 30 лет...
Корнеев и Смирнов решили осмотреть все помещения клуба, которые использовались для хранения старой мебели, ненужных декораций, вышедшего из строя оборудования. Их провели на чердак, и там среди сваленного в кучу хлама Дмитрий Иванович нащупал угол подрамника огромного полотна Ивана Айвазовского.
Через год это творение знаменитого русского художника-мариниста, одно из шести тысяч, написанных им, займёт почти половину стены в тихой угловой комнатке Ногинского музея краеведения. Приходили люди, смотрели, и казалось всем, что густой, пахнущий кипарисом и солью морской воды сумрак стоит вокруг. «Лунная ночь на Чёрном море» — так называется картина, вернее, величественная поэма, созданная кистью великого живописца.
Но когда Корнеев с директором музея извлекли это полотно из-под слоя старья и пыли, оно представилось им в самом жалком виде: в нескольких местах было изорвано, кое-где краски отсырели и облупились. Пострадали и другие пятнадцать картин, обнаруженных на клубном чердаке и провалявшихся там несколько десятков лет среди театрального хлама. А ведь среди них были работы замечательного пейзажиста нашего времени Бялыницкого-Бирули «Весна», «Медведь» академика живописи Степанова, неизвестный ранее пейзаж Левитана, «Река» одного из крупнейших передвижников Переплетчикова, «Женщина в шали» Стрелковского, «Змей-Горыныч» Сивцова, «Осень в усадьбе» Жуковского... Среди других выделялся яркой живописью «Портрет Екатерины Великой» Рокотова.
Вскоре найденные картины перевезли в музей, и его директор обратился с просьбой привести их в порядок к мастерам Всесоюзной центральной научной лаборатории по консервации и реставрации художественных ценностей. Д. И. Корнеев сам отвёз полотна в Москву. Денег на эту работу у музея было мало, но реставраторы выполнили её безвозмездно.
У читателя возникает вопрос: ведь Корнеев и Смирнов нашли 16 картин, а по описи их было 26... Потом были найдены и остальные 10. И если вы захотите посмотреть все эти шедевры, приезжайте в Ногинский музей.
Е. АНДРИАНОВ.
«Ленинское знамя» от 6 января 1987 года.